Родословная Разгильдеевых

 

   А.Е. Разгильдеев был родом из Цурухаевской степи, где протекает река Аргунь, на границе с Китаем. 

    Как писал сам архитектор, «В 1818 г. августа 15-го дня родился я в крепости Цурухайтуевской, крещен священником местной Никольской православной церкви отцом Иоанном Паргачевским, восприемниками были: мой родной дядя по матери Алексей Михайлович Муромов и родная моя сестра Вера Евграфовна Разгильдеева, впоследствии по замужеству жена полковника Корпуса горных инженеров Фон-Фитенгов». Его отец, Евграф Иванович, был из обер-офицерских детей, служил в пограничном казачьем войске приставом Цурухайтуевского пограничного отделения, затем – советником в Троицкосавском пограничном правлении. Имел за отличие по службе Высочайше пожалованные ордена: Св. Анны 3-й ст., Св. Владимира 4-й ст., бронзовую медаль на Владимирской ленте в память войны 1812 г. и знак отличия беспорочной службы за 35 лет. Современник отмечал, Евграф Иванович Разгильдеев «был вполне счастливым в супружеской жизни, имея подругу, услаждавшую длинный и скучный путь жизни… Бог наградил их, если не ошибаюсь, осмью сыновьями…». На самом деле 5 сыновей и три дочери.

    Как пишет Вагин В.И.:  "Во многолюдной, смуглой и отчасти братцковатой семье Е.И. был только один беленький, прехорошенький, но очень болезненный мальчик Саша. Он страдал припадками падучей болезни".

    Первоначальное воспитание будущий архитектор получил дома. Он рос вместе с братьями Алексеем, Андреем, Афанасием и сестрой Верой.

    13 апреля 1833 года начал учиться в Нерчинском горном училище.При похвальном поведении Александр изучал с успехом и прилежанием предметы: арифметику, начало геометрии и алгебры, русскую грамматику, Священную историю, закон божий, всеобщую, французскую, немецкую грамматики до глаголов и добровольно начальное рисование.

    После п/луторых лет учебы отец решил определить Александра в военное учебное заведение. 1 ноября 1834 года ему был выдан аттестат. Александр был отправлен в Санкт-Петербург, в Институт Корпуса Горных инженеров из которого в июне 1836 г. «по собственному своему влечению к художественным занятиям с согласия… родителей перешел в Санкт-Петербургскую Императорскую Академию художеств…"      

 При поступлении ему помогал служащий департамента горных и соляных дел столоначальник гиттенфербальтер Афанасий Никифорович Ковригин, проживавший в Санкт-Петербурге, в Литейной части, по Коронной улице № 25 в доме купца Ларионова, который в апреле 1836 года подал прошение в правление Императорской Академии Художеств, где говорилось: «Имею я родственника, сына служащего в Иркутской губернии Цирухайтуевского пограничного пристава 9 класса и кавалера Евграфа Разгильдеева, который желает себя художествам, почему просит принять его в числе своекоштных пансионеров Академии на основании  его живого прибавления к постановлению Академии.

При сем представить честь имею свидетельство о рождении и оценки его, равно и пятьсот рублей ассигнациями вперед по 1 генваря 1837, я обязуюсь впредь вносить пансионную сумму к 1 декабря истекающего года. К сему прошению гиттенфербальтер Афанасий Ковригин руку приложил.»

    После принятия прошения, Александра Разгильдеева подверг предварительным испытанием инспектор Императорской Академии Художеств Крутов.

    27 апреля 1836 года инспектор подал в правлении академии рапорт: «Гиттенфарвальтер Ковригин подал прошение о определении родственника его Александра Разгильдеева в число сверхштатных академистов сей Академии, зделав ему Разгильдееву предваритльное испытание нахожу, что он принят быть может. По сему представляю при сем предметный аттестат о успехах в учении Разгильдеева, свидетельство о крещении его, свидетельство о происхождении его из обер офицерских детей, сумму 500 руб. внесенную вперед с 1 мая по 1 января будущего 1837 года.

    Рассмотрев рапорт инспектора, правление Императорской Академии Художеств определило:

«Александра Разгильдеева зачислить в Академисты 2 степени, деньги пятьсот рублей, внесенные на его содержание с 1 мая 1836 года, принять и записать в приход. Выписки из сей оплаты дать г. инспектору и бухгалтеру.»

Разгильдеев учился в академии прилежно, аккуратно исполнял задания. За время учебы Разгильдеев был удостоен двумя серебряными медалями 1 и 2-го достоинства, а при выпуске, 24 сентября 1839 г., был пожалован званием классного художника в чине 14-го класса

После окончания полного курса учебы, в продолжение 3 лет и 2 с небольшим месяцев, ему присвоено звание художника архитектуры с правом на чин четырнадцатого класса.

    После окончания Академии молодой художник там же в Петербурге занимался частно у известных архитекторов, для приобретения практического опыта, а в апреле 1841 г. подал прошение на государственную службу. С разрешения санкт-петербургского генерал-губернатора графа Эссена с 1 мая 1841 г. определен в комитет городских строений в Санкт-Петербурге чертежником. 29 сентября того же года его уже назначили архитекторским помощником. 27 мая 1843 г. Разгильдеев уволился со службы.

    Генерал-губернатор Восточной Сибири В.Я. Руперт пригласил А.Г. Рразгильдеев на должность городового архитектора.

    Вопрос о восстановлении этой должности городового архитектора был поднят генерал-губернатором В.Я. Рупертом, когда он в октябре 1841 г. обратился к товарищу главноуправляющему путями сообщения и публичными зданиями с письмом, в котором обосновывал необходимость назначения в Иркутск «особого городового архитектора по частным постройкам подобно тому, как это допущено в некоторых внутренних российских губерниях». Но так как вопросом о назначении городового архитектора ведало МВД, то отношение Руперта было передано туда. И решение вопроса затянулось вплоть до 1844 г. Александр Еврафович Разгильлеев 2 октября 1844 г. вновь был принят приказом главноуправляющего путями сообщения и публичными зданиями определен городовым архитектором в Иркутск. На этой должности Александр Евграфович пробыл 15 лет. 

     С годами болезнь Александра Евграфовича постепенно прошла и он мог безпрепятсвенно бывать в обществе, а служебное положение приводило его в сношение почти со всеми домовладельцами; но он вел очень скромную жизнь; был занят исключительно службой и бывал только у своих родных, очень немногих знакомых, и не принимал никакого участия в общественных увесилениях. Он выработал себе определенные правила жизни и чем становился старше, тем строже держался этих правил. Основанные на них поступки иногда казались странными людям давно освободившим себя от всяких правил, но в целом они производили впечатление твердого, прямодушного характера и вызывали общее уважение к Разгильдееву. Особенного внимания заслуживали его честность, правдивость и верность своему слову, - именно те качества, которыя обыкновенно отсутствуют у многих в нынешнем обществе. Все это было причиной, что все знавшие Александра Евграфовича, и в числе их такие лица, как преосвященный Нилъ, генерал-губернатор Рупертъ  и граф Муравьев-Амурский, любили и ценили А.Е. не за одни только знания и искусство, но и за личныя его качества.

    Александр Разгильдеев мечтал совершить поездки в Германию, Францию и Англию для ознакомления с творениями выдающихся европейских архитекторов, а также решил для получения звания академика архитектуры представить в правление академии художеств созданный им прекрасный проект собора под руководством профессора К.А. Тона.

Об этом факте в газете Иркутские губернские ведомости от 13 августа 1859 года на стр. 2 читаем:

«Увольняется в отпуск за границу Высочайшим приказом по ведомству путей сообщения и публичных зданий иркутский старший городской архитектор коллежский ассесор Разгильдеев с 5 июня по 1 декабря 1859 года. Он выехал за границу вместе с братом Андреем Евграфовичем Разгильдеевым, отставным титулярным советником, бывшим помощником горного ревизора частных золотых приисков Иркутской губернии и Якутской области, который был уволен от службы по личному прошению 26 февраля 1859 года с правом ношения мундира. Следует заметить, что, еще до отпуска, А.Е. Разгильдеев был назначен с 31 марта 1859 года архитектором при начальнике Иркутской губернии, приказом по ведомству путей сообщения и публичных зданий.

    Скупые строчки формулярного списка бесстрастно фиксируют весь путь продвижения Разгильдеева по служебной лестнице.       Гаращенко А.Н. в своей работе "Иркутский архитектор Александр Разгильдеев: материалы к биографии" пишет: -"Мы знаем далеко не все его строения в городе, а тем более другие возможные постройки на территории губернии. Многие документы не сохранились. Каким-то постройкам, за которыми он только следил в период строительства, последующими исследователями приписывается его авторство. Одной из первых работ Разгильдеева можно считать реконструкцию деревянного двухэтажного дома, ставшего впоследствии резиденцией иркутских гражданских губернаторов. Проект здания сохранился в Российском государственном историческом архиве и датируется самим Разгильдеевым 24 мая 1847 г. Сравнивая проект архитектора с фотографиями дома конца XIX – начала XX вв., можно говорить о том, что здание было построено очень близко к проекту и почти не изменило своего внешнего облика с течением времени. А.Е. Разгильдеев сделал пристройки с открытыми верандами, лестницами и входами с улицы, несколько изменил первоначальный внешний облик, увеличив размеры здания и, вероятно, внес изменения в планировку. Эти переделки и изменения в декоре завершили превращение дома в большой городской особняк. Ранее он находился по адресу: ул. Октябрьской Революции, 7, но был разобран для переноса и реставрации, дважды собирался по адресу: пер. Волконского, 12, но так и не восстановлен".

Известно, что Разгильдеев строил здание губернского казначейства (ул. Ленина, 1, 1852 г.). Он же является автором таких сохранившихся построек, как каменное трехэтажное здание для Девичьего института  Восточной Сибири (б. Гагарина, 20, возведено в 1855–1861 гг.) и Кузнецовской гражданской больницы (б. Гагарина, 4, 1863–1871 гг.). Но если первое сохранило внешний вид, задуманный автором, то второе было значительно реконструировано и полностью утратило свой первоначальный исторический облик в связи с надстройками этажей и изменением фасада. Для подготовки к проектированию этих зданий Разгильдеев совершил две командировки. По предписанию Совета Девичьего института от 26 ноября 1854 г. Александр Евграфович был командирован в Санкт-Петербург. В Иркутск он возвратился в мае 1855 г. Когда встал вопрос о строительстве больницы, Разгильдеев обратился к генерал-губернатору Восточной Сибири Н.Н. Муравьеву с просьбой предоставить ему продолжительный отпуск в Петербург и за границу «с научною по моей части целью… по предполагаемой в то время постройке в городе Иркутске каменного двухэтажного с подвальным этажом со сводами для помещения Иркутской гражданской больницы». Но Муравьев, понимая, что такая поездка за свой счет будет для архитектора достаточно обременительной, распорядился отправить его хотя бы до Петербурга за казенный счет, снабдив прошением на Высочайшее имя о заграничном отпуске, которое и было получено. Разгильдеев пробыл за границей все лето и осень 1859 г., возвратившись в Петербург в конце ноября, а в Иркутск в конце февраля 1860 г.

    Находясь в Петербурге, А.Е. Разгильдеев получил диплом, от 13 июня 1859 г., которым совет Петербургской Императорской академии художеств удостоил его званием академика архитектуры.

В.И. Вагин в статье «Старые сибиряки» сетовал на то, что по возвращении из-за границы Разгильдеев «…мог бы более прежнего дать простор своему дарованию. Но почва не была благоприятна для этого; ввиду не было ни казенных, ни общественных крупных работ, приходилось ограничиваться только частными постройками. В это время по его планам и под его руководством были выстроены дома Останина (Белоголового), Котельниковых, Михеева (Дубникова) и Брянцева». Сюда же можно добавить собственный «прехорошенький домик» архитектора, находившийся на углу Графо-Кутайсовской и Мяснорядской (не сохранился, на его месте находится здание по ул. Дзержинского, 43). Разгильдеев составлял план и сметы на реконструкцию и ремонт главного фасада деревянного здания костела в 1856 г. Считается, что ему же принадлежит проект хрустального иконостаса храма в Кяхте, оцененный на сумму более 600 тыс. руб.

Некоторые специалисты приписывают Разгильдееву авторство проектов еще некоторых построек, например, дома купца Н.Н. Попова (ул. Чехова, 23; 1876–1880 гг.), так называемого «Дома С.П. Трубецкого» (ул. Дзержинского, 64), здания по ул. Дзержинского, 56, учительской семинарии (ул. Рабочего Штаба, 24; 1876–1879 гг.), Амурских ворот, в честь подписания Айгунского договора 16 мая 1858 г. (не сохранились; 1858 г.)[26]. Безусловно, во всех этих постройках видна рука профессионала, но документальных подтверждений того, что им является Александр Евграфович, пока обнаружить не удалось.

Ушел А.Е. Разгильдеев в отставку по болезни 1 декабря 1880 г. статским советником, награжденным за свою службу орденами Св. Анны 2-й и 3-й ст., Св. Станислава 3-й ст., Св. Владимира 4-й ст., знаком отличия безупречной службы за XV лет, бронзовой медалью в память войны 1853–1856 гг. Он также имел серебряный знак, учрежденный Академией художеств для лучших учеников.

 

. Наконец, в 1880 г. он вышел в отставку.

   Для него настало время свободы, но не бездействия: он обратился к произведению своей молодости к академическому проекту соборного храма. Фасад этого проекта действительно представлял что-то грандиозное и оригинальное; А.Е. занялся разработкой подробностей и особенно иконостаса, которому он думал придать какое-то символическое значение; он занялся также составлением подробной объяснительной записки к своему проекту.

   Но такое мирное занятие продолжалось не долго. А.Е. поразил паралич. Более полугода он пролежал в постели в полусознательном состоянии; наконец, он до известной степени поправился. Но физическая крепость его исчезла; умственные силы ослабели; кроме того его постигла глухота, которая все более и более усиливалась. Он постепенно приходил в детское состояние. Печальна была в это время его жизнь одинокого, старого, больного холостяка. В домашней жизни он принужден был доверяться прислуге и она злоупотребляла его доверием. Из близких к нему людей оставались только его свояки, я и А.П. Измайлов, да двое старых знакомых, А.С. Савинский бывший когда-то его учителем в Нерчинском заводе, и И.П. Тропинъ с которым у него были прежде деловые сношения. Но быть в его обществе, вследствие глухоты, было тяжело, а потому и эти не многие знакомые редко его посещали. Сам он, хотя и выезжал из дому, но тоже очень редко и едва ли эти выезды доставляли ему большое удовольствие: в этом, уже без его участия заново выстроенном после пожара городе все должно было казаться ему чуждым. В последние годы и Савинский умер и А.П. Измайлов надолго оставил Иркутск.